читать дальшеПервое пробуждение Силы или Капелька Света, клякса Тьмы.
Фэндом: ЗВ
Пейринг, персонажи: Энакин Скайуокер, ОМП, инопланетная фауна.
Бета: Египетская мау.
Рейтинг: PG-13.
Размер: миди (2164 слова)
Статус: закончен
Жанры: джен, предыстория ГГ (пре-приквелы), приключения, дружба, элементы мистики.
Предупреждения: возможная смерть второстепенного персонажа; жестокость (смерть животного).
***
Далёкая-далёкая Галактика огромна, на массе планет открывается масса возможностей для рождённого на них ребёнка. Но не на Татуине. Серо-жёлтый шар, который поджаривается двумя безжалостными солнцами днём, а ночью – моментально остывает и мёрзнет. Пустыня с жестокими песчаными бурями, неприветливые горы, холодная зима с настоящим снегом, редкие кучки строений, гордо прозывающиеся городами – а что, космопорт есть – значит, вполне себе город.
И как раз в одном из таких городов на этой планете живёт мальчик, человек. Мальчику всего пять, в других мирах он считался бы неразумным ребёнком, был бы любовно опекаемым, ярко и красиво одетым, закормленным разными вкусными вещами, заваленным игрушками, но – не на Татуине. Здесь он точно знает, кто он и что его ждёт. У него есть дом и есть мама – и всё. Они с мамой рабы (да, не удивляйтесь – на дальней окраине Галактической Республики рабство вполне себе живёт и процветает), у них мало денег и достаются они нелегко. Зато у них обоих есть каждодневная работа. Ему пять, но он уже неплохо разбирается в металлическом хламе, умеет выхватить на помойке детали и узлы, которые ещё можно починить и отладить, чтобы лавка хозяина не пустовала, и доход хозяину приносила. Мелкие детальки легко ложатся в небольшие ладошки, а крупные он поглаживает и похлопывает, как будто они живые, и те охотно соглашаются на ремонт.
«Когда я вырасту, я смогу починить всё, что захочу, заработаю много денег, и мы с мамой станем свободными и улетим отсюда!»
Он уже умеет работать с Голосетью и знает, что есть планеты, где воды так много, что её хватает всем, и можно бесконечно купаться, и можно даже утонуть. Он знает, что есть планеты, покрытые лесами, и на одной из них на деревьях живут удивительные лохматые люди – вуки. Мальчик внимательно слушает байки контрабандистов и техников в космопорту, и ночью, во сне, двигает вперёд серебристую рукоять гипердвигателя и прыгает в неизведанное пространство, а в конце путешествия его ждёт его свободная большая семья – мама, отец, братья. Во сне всё возможно. Во сне он взрослый, в руке у него сверкающий меч, и он рубит им металлических чудовищ и чудовищ из плоти, и побеждает. И прекрасная женщина улыбается ему сквозь слёзы и целует его.
Утром же всё это исчезает. Его ждёт работа, невкусная еда, одна и та же каждый день, старая одежда, которую мама ночью успела постирать и высушить.
Мальчика зовут Энакин, и только так. Называть себя «Эни» он разрешает только маме. Ну, и нескольким мелким разумным, живущим в том же квартале, своим друзьям.
Но недавно всё изменилось. В его жизни появилась тайна. Нет, две тайны. На заднем дворе под старыми тряпками потихоньку накапливаются детали и запчасти, и он уже знает, что из них сделает. Он сделает дроида-помощника для мамы.
Вторая тайна нашла его в космопорту, в переулке между складом и кантиной. Однажды туда зашёл один из посетителей кантины, здоровенный забрак. Энакин благоразумно спрятался за мусорным контейнером. Забрак вытащил из кармана длинной цветной безрукавки пёструю меховую тряпку, встряхнул её, выругался: «Так и знал, что сдох этот хаттов зверь, хорошо, завонять в кармане не успел. И плакали теперь мои денежки за заказ» – и швырнул «тряпку» между мусорными контейнерами. Мальчик дождался, пока забрак уберётся, пролез туда, где лежала пёстрая кучка меха, и потыкал пальцем. Кучка слабо заурчала и попыталась шипеть, потом в тени зажглись два тускло-зелёных огонька, кучка попыталась встать, но не получилось, получилось только немного проползти к свету. Существо свернулось клубком и закрыло глаза. Умерло?
Мальчик ничего не мог для него сделать. Вот разве что подобрать глиняный черепок, налить немного воды из бутылки, спрятанной в поясной сумке, и пододвинуть черепок к голове существа. Оно подняло голову, понюхало воду и тут же стало жадно лакать. Вылакало всё и снова попыталось встать. В полутьме мальчик увидел, что у существа четыре тонкие недлинные лапки, круглая голова, казавшаяся очень большой по сравнению с меховым телом, меховой хвост, широко поставленные треугольные уши и большая пасть с тонкими, острыми на вид зубами. Вроде похож на фелинкса, но какого-то неправильного. У фелинксов не бывает тонких птичьих лапок и такой огромной пасти! Укусит или нет? И мальчик протянул руку к неправильному фелинксу, но тот даже не попытался укусить, а, наоборот, подполз к Энакину поближе, ткнулся мордочкой в бок и заурчал как неисправный движок. Постепенно мальчик почувствовал, что урчание существа как-то незаметно совпадает с ритмом его собственного сердца, от этого стало спокойно и хорошо, глаза прикрылись сами собой, тело стало легче… легче… куда-то пропала вонь от мусора, исчезли пластиковые стенки контейнеров, мальчик легко плыл по реке, но не из воды, а из сверкающих разноцветных нитей, и плыть было легко и не страшно, а правильно. Нити поддерживали его, не давая утонуть, переплетались с лёгким звоном, который постепенно стих, и так же постепенно прекратилось движение. Мальчик открыл глаза, но вдруг очутился не в вонючем закутке, а оказался сидящим на земле, покрытой густым слоем серо-зелёной травы. Земля была тёплой и ровной, и видно было очень далеко. Местами из земли поднимались невысокие холмы в виде конусов со сглаженными верхушками, на белесовато-голубом небе невысоко стояло одно нежаркое солнце, удивительное существо тихонько урчало под боком. Было так спокойно, тихо и легко, что ненадолго мальчику захотелось остаться тут насовсем. Но эта мысль быстро ушла, и мальчик очнулся уже по-настоящему. Вылез на свет, и оказалось, что тени сместились совсем немного, его путешествие было коротким, не более нескольких стандартных минут.
«Что же мне делать с тобой? Ты пойдёшь со мной?» – «Фелинкс» заворчал и пролез глубже в щель. – «Ладно, вот тебе ещё вода и немного еды. Не знаю, будешь ты есть мамину лепёшку, но другого у меня нет. Я приду, как только смогу».
Пора было возвращаться на работу в лавку запчастей, и для отговорки мальчик притащил с собой несколько первых попавшихся железяк со свалки.
Вечером, засыпая, он решил завтра же добраться до Голосети и узнать, кто же такой этот неправильный котик.
***
Утром всё было как обычно. Пришлось рассказать маме про необычного зверя, который не захотел идти в дом. Мама посоветовала выманить его чем-то повкуснее лепёшки и достала из кладовки несколько полосок вяленого мяса и ещё налила в бутылку немного молока.
Как в сказке, сегодня всё складывалось хорошо и удачно, как будто кто-то помогал: хозяин послал с поручением в район космопорта, выдал некую сумму, из которой мальчик сумел сэкономить (ну, почти сэкономить) пару-тройку монет, которых хватило на оплату стандартного часа в Голонете. Там мальчик сумел найти кое-что интересное про своего неправильного «кота». Удивительно, но это и на самом деле оказался кот, с планеты Лотал (мальчик с удивлением и восторгом увидел на экране то самое место, где вчера был в своём волшебном сне). Коты были не простые, они могли чувствовать великую Силу («Неужели и мне такой кот достался?»).
Потом мальчик побежал в знакомый закуток, боясь, что кот ушёл, или его кто-то забрал, или – что похуже; но кот, прихрамывая на заднюю лапу, вышел к нему из самого тёмного угла. Тем более, что его уже ждали разложенные на пермакрите полоски мяса. Одну полоску мальчик держал на виду у кота и начал жевать, показывая, как это вкусно. Кот понюхал угощение и присоединился. После мяса они разделили молоко, а потом мальчик заглянул коту в широко расставленные круглые глазки и тихо сказал: «Пойдём же, я знаю хорошее место, там не будет вонять, и спать тебе там будет удобно. Я потом уйду, но обещаю, что приду завтра». Кот потихоньку выбрался вслед за ним, и на свету мальчик получше рассмотрел своего нового друга. Большая круглая голова, два здоровенных уха, маленькие тёмные глазки, носа – почти нет, одни дырочки, зато есть огромная, от уха до уха, пасть, причём мальчик мог бы поклясться, что сейчас эта пасть улыбалась, подняв уголки к ушам. Тельце было худым, пёстрый жёлто-коричневый мех свалялся, одна из задних лап явно поранена, но хвост распушился и гордо торчал кверху. Головой кот достал Энакину до колена. «Наверное, это ещё не взрослый кот, котёнок, тот забрак увёз его с Лотала и хотел продать, но кот притворился, что сдох, а теперь этот кот мой».
Кот позволил подойти, погладить себя, поднять и завернуть в тряпку. Энакин решил отнести кота на свалку металлолома, там можно сделать коту убежище, а сам он на свалке бывает каждый день. «Домой я тебя не могу взять, хозяин быстро прознает и отберёт тебя, кот. Я буду тебя навещать». Кот по дороге сидел спокойно и тихо мурчал.
Всё прошло гладко, кот устроился в отрезке старой трубы, потоптался по тряпке, одобряя новый дом, и вышел к Энакину. И вот они снова сидят рядом, кот тихо мурлыкает в унисон с сердцем мальчика, и снова река разноцветных светящихся нитей несёт их в лотальские степи, под ласковое нежаркое солнце.
Прошло всего несколько минут, но Энакин как будто проспал ночь в мягкой тёплой постели, и есть совсем не хотелось. Пора было возвращаться. Сегодня день был удачным, но завтра может не повезти. Хозяина лучше лишний раз не злить.
«Ладно, кот, я обязательно приду, как смогу. Вот здесь немного молока и вода, и полоска мяса, тебе на пару дней хватит».
Мальчик ушёл, а кот вернулся в своё убежище, зевнул, свернулся и уснул. В конце концов он же кот, хоть и лотальский, и подолгу спать в тёплом месте – одна из его главных задач.
***
Так прошло двадцать стандартных суток. Энакин спешил к коту, как только выпадала свободная минута, но однажды он не смог вырваться к другу целых пять дней. Спал Энакин беспокойно, особенно в последнюю ночь, часто просыпался и боялся, что с его новым другом случилась беда.
Как оказалось, боялся не напрасно.
Энакин бежал так быстро, как только мог, влетел на свалку, остановился у входа в закуток, и тут оказалось, что всё очень плохо: труба валяется в стороне, тряпки, на которых кот спал, раскиданы, а кота за загривок и основание хвоста крепко держит тот самый забрак.
«Надо же, живой оказался! Так-так, лотальский особенный котик, ты здесь, на Татуине, не водишься. А я-то спьяну и не понял, кого мне в карман друганы на Лотале запихали, да ещё приговаривали, что навар вместе пропьём. Я из них самый бухой был, не сообразил, что ты хороших монет стоишь». Забрак встряхнул кота, тот попытался молча вырваться, но не вышло.
«Отдай его, он мой! Ты его выбросил, я подобрал, он живой оказался, и теперь он мой!»
«Слушай, парень, я коммерсант честный, дам за него пару монет, да не вонючих кредиток, а настоящих, ваших хаттских, за то, что кота кормил-поил. Тебе хватит надолго. А котика я приберу и продам».
«Нет, он мой и он не продаётся!»
Энакин попробовал толкнуть забрака с разбега, но тот небрежно отпихнул мальчика, вроде не сильно, но Энакин отлетел на пару метров и проехался по пермакриту ладонями и коленями. Для этого забраку пришлось освободить одну руку, и кот успел извернуться и хорошо полоснуть когтями коричневое запястье.
Забрак рыкнул: «Тварь, да я тебя сейчас!». И на глазах мальчика свернул коту шею и швырнул обмякшее тельце в Энакина. «Вот теперь он точно твой, ты, мелкий крысёныш!»
Энакин медленно закрыл глаза, открыл, но почти ничего не увидел –показалось, что настала ночь, но темнота была не чёрной, а красной, и услышал, как бы со стороны, свой спокойный, внезапно погрубевший голос: «Теперь я убью тебя».
Забрак спокойно ждал, когда мальчик накинется на него, будет молотить кулачками и приготовился схватить того за шкирку и дать хорошего пинка, чтобы знал, как злить Нотара Дорсса, но мальчишка стоял неподвижно, да ещё и глаза закрыл. Когда же он открыл их, забрак похолодел – светлые глаза почернели, превратились в колодцы, наполненные тьмой, а мальчишка медленно, глухим, низким, почти взрослым голосом спокойно сказал: «Я убью тебя». Поднял руки и толкнул, не его, Нотара – воздух, но забрак почувствовал удар, как будто в него спидер затормозил или грязерог боднул, почувствовал, что летит, и приземлился на острые края в куче металлолома. И больше не шевелился.
Всё закончилось за пару секунд. Энакин упал на колени и скрючился от внезапной боли в груди. Боль, правда, прошла быстро, но вставать не хотелось, хотелось лечь, свернуться, натянуть на голову первое, что попадётся, и спать. Но спать было нельзя, надо убираться отсюда, и поскорее. Энакин встал, бережно и нежно поднял то, что осталось от кота, положил на тряпку и плотно завернул. Он займётся им позже. А теперь надо разобраться до конца с забраком. Забрак не шевелился, и Энакин не знал, жив ли он или тот толчок убил его, или его прикончил металлический мусор. Мальчик потыкал забрака в бок металлическим прутом, потом подошёл поближе и, наконец, решился обыскать. На его счастье, в одном из карманов нашлась фляга из скорлупы какого-то ореха, во фляге булькало что-то алкогольное, и Энакин вылил это на забрака, бросил флягу и ушёл, чтобы похоронить и оплакать своего друга. Он не взял у забрака ничего, хотя мог бы. Пусть думают, что мужик напился и сам свалился в кучу лома.
На заднем дворе своего дома, как раз в том углу, где были припрятаны запчасти для будущего маминого помощника, Энакин выкопал ямку, опустил туда свёрток, засыпал его песком и заплакал от горя, злости и отчаяния. Потом хлюпнул носом, зло смахнул слёзы. Не надо попусту тратить воду в пустынном мире. Своего маленького друга он будет помнить всегда. Забрака же было не жаль, гад получил по заслугам. Если выживет, запомнит Татуин навсегда. Если нет – Энакин плакать по нему не станет.
Капелька Света осветила маленькую душу. Туда же проскользнула клякса Тьмы. Первые, но не последние. Сколько их будет? Что победит в его душе? Пока мы этого не знаем. Всегда в движении будущее.
Фэндом: ЗВ
Пейринг, персонажи: Энакин Скайуокер, ОМП, инопланетная фауна.
Бета: Египетская мау.
Рейтинг: PG-13.
Размер: миди (2164 слова)
Статус: закончен
Жанры: джен, предыстория ГГ (пре-приквелы), приключения, дружба, элементы мистики.
Предупреждения: возможная смерть второстепенного персонажа; жестокость (смерть животного).
***
Далёкая-далёкая Галактика огромна, на массе планет открывается масса возможностей для рождённого на них ребёнка. Но не на Татуине. Серо-жёлтый шар, который поджаривается двумя безжалостными солнцами днём, а ночью – моментально остывает и мёрзнет. Пустыня с жестокими песчаными бурями, неприветливые горы, холодная зима с настоящим снегом, редкие кучки строений, гордо прозывающиеся городами – а что, космопорт есть – значит, вполне себе город.
И как раз в одном из таких городов на этой планете живёт мальчик, человек. Мальчику всего пять, в других мирах он считался бы неразумным ребёнком, был бы любовно опекаемым, ярко и красиво одетым, закормленным разными вкусными вещами, заваленным игрушками, но – не на Татуине. Здесь он точно знает, кто он и что его ждёт. У него есть дом и есть мама – и всё. Они с мамой рабы (да, не удивляйтесь – на дальней окраине Галактической Республики рабство вполне себе живёт и процветает), у них мало денег и достаются они нелегко. Зато у них обоих есть каждодневная работа. Ему пять, но он уже неплохо разбирается в металлическом хламе, умеет выхватить на помойке детали и узлы, которые ещё можно починить и отладить, чтобы лавка хозяина не пустовала, и доход хозяину приносила. Мелкие детальки легко ложатся в небольшие ладошки, а крупные он поглаживает и похлопывает, как будто они живые, и те охотно соглашаются на ремонт.
«Когда я вырасту, я смогу починить всё, что захочу, заработаю много денег, и мы с мамой станем свободными и улетим отсюда!»
Он уже умеет работать с Голосетью и знает, что есть планеты, где воды так много, что её хватает всем, и можно бесконечно купаться, и можно даже утонуть. Он знает, что есть планеты, покрытые лесами, и на одной из них на деревьях живут удивительные лохматые люди – вуки. Мальчик внимательно слушает байки контрабандистов и техников в космопорту, и ночью, во сне, двигает вперёд серебристую рукоять гипердвигателя и прыгает в неизведанное пространство, а в конце путешествия его ждёт его свободная большая семья – мама, отец, братья. Во сне всё возможно. Во сне он взрослый, в руке у него сверкающий меч, и он рубит им металлических чудовищ и чудовищ из плоти, и побеждает. И прекрасная женщина улыбается ему сквозь слёзы и целует его.
Утром же всё это исчезает. Его ждёт работа, невкусная еда, одна и та же каждый день, старая одежда, которую мама ночью успела постирать и высушить.
Мальчика зовут Энакин, и только так. Называть себя «Эни» он разрешает только маме. Ну, и нескольким мелким разумным, живущим в том же квартале, своим друзьям.
Но недавно всё изменилось. В его жизни появилась тайна. Нет, две тайны. На заднем дворе под старыми тряпками потихоньку накапливаются детали и запчасти, и он уже знает, что из них сделает. Он сделает дроида-помощника для мамы.
Вторая тайна нашла его в космопорту, в переулке между складом и кантиной. Однажды туда зашёл один из посетителей кантины, здоровенный забрак. Энакин благоразумно спрятался за мусорным контейнером. Забрак вытащил из кармана длинной цветной безрукавки пёструю меховую тряпку, встряхнул её, выругался: «Так и знал, что сдох этот хаттов зверь, хорошо, завонять в кармане не успел. И плакали теперь мои денежки за заказ» – и швырнул «тряпку» между мусорными контейнерами. Мальчик дождался, пока забрак уберётся, пролез туда, где лежала пёстрая кучка меха, и потыкал пальцем. Кучка слабо заурчала и попыталась шипеть, потом в тени зажглись два тускло-зелёных огонька, кучка попыталась встать, но не получилось, получилось только немного проползти к свету. Существо свернулось клубком и закрыло глаза. Умерло?
Мальчик ничего не мог для него сделать. Вот разве что подобрать глиняный черепок, налить немного воды из бутылки, спрятанной в поясной сумке, и пододвинуть черепок к голове существа. Оно подняло голову, понюхало воду и тут же стало жадно лакать. Вылакало всё и снова попыталось встать. В полутьме мальчик увидел, что у существа четыре тонкие недлинные лапки, круглая голова, казавшаяся очень большой по сравнению с меховым телом, меховой хвост, широко поставленные треугольные уши и большая пасть с тонкими, острыми на вид зубами. Вроде похож на фелинкса, но какого-то неправильного. У фелинксов не бывает тонких птичьих лапок и такой огромной пасти! Укусит или нет? И мальчик протянул руку к неправильному фелинксу, но тот даже не попытался укусить, а, наоборот, подполз к Энакину поближе, ткнулся мордочкой в бок и заурчал как неисправный движок. Постепенно мальчик почувствовал, что урчание существа как-то незаметно совпадает с ритмом его собственного сердца, от этого стало спокойно и хорошо, глаза прикрылись сами собой, тело стало легче… легче… куда-то пропала вонь от мусора, исчезли пластиковые стенки контейнеров, мальчик легко плыл по реке, но не из воды, а из сверкающих разноцветных нитей, и плыть было легко и не страшно, а правильно. Нити поддерживали его, не давая утонуть, переплетались с лёгким звоном, который постепенно стих, и так же постепенно прекратилось движение. Мальчик открыл глаза, но вдруг очутился не в вонючем закутке, а оказался сидящим на земле, покрытой густым слоем серо-зелёной травы. Земля была тёплой и ровной, и видно было очень далеко. Местами из земли поднимались невысокие холмы в виде конусов со сглаженными верхушками, на белесовато-голубом небе невысоко стояло одно нежаркое солнце, удивительное существо тихонько урчало под боком. Было так спокойно, тихо и легко, что ненадолго мальчику захотелось остаться тут насовсем. Но эта мысль быстро ушла, и мальчик очнулся уже по-настоящему. Вылез на свет, и оказалось, что тени сместились совсем немного, его путешествие было коротким, не более нескольких стандартных минут.
«Что же мне делать с тобой? Ты пойдёшь со мной?» – «Фелинкс» заворчал и пролез глубже в щель. – «Ладно, вот тебе ещё вода и немного еды. Не знаю, будешь ты есть мамину лепёшку, но другого у меня нет. Я приду, как только смогу».
Пора было возвращаться на работу в лавку запчастей, и для отговорки мальчик притащил с собой несколько первых попавшихся железяк со свалки.
Вечером, засыпая, он решил завтра же добраться до Голосети и узнать, кто же такой этот неправильный котик.
***
Утром всё было как обычно. Пришлось рассказать маме про необычного зверя, который не захотел идти в дом. Мама посоветовала выманить его чем-то повкуснее лепёшки и достала из кладовки несколько полосок вяленого мяса и ещё налила в бутылку немного молока.
Как в сказке, сегодня всё складывалось хорошо и удачно, как будто кто-то помогал: хозяин послал с поручением в район космопорта, выдал некую сумму, из которой мальчик сумел сэкономить (ну, почти сэкономить) пару-тройку монет, которых хватило на оплату стандартного часа в Голонете. Там мальчик сумел найти кое-что интересное про своего неправильного «кота». Удивительно, но это и на самом деле оказался кот, с планеты Лотал (мальчик с удивлением и восторгом увидел на экране то самое место, где вчера был в своём волшебном сне). Коты были не простые, они могли чувствовать великую Силу («Неужели и мне такой кот достался?»).
Потом мальчик побежал в знакомый закуток, боясь, что кот ушёл, или его кто-то забрал, или – что похуже; но кот, прихрамывая на заднюю лапу, вышел к нему из самого тёмного угла. Тем более, что его уже ждали разложенные на пермакрите полоски мяса. Одну полоску мальчик держал на виду у кота и начал жевать, показывая, как это вкусно. Кот понюхал угощение и присоединился. После мяса они разделили молоко, а потом мальчик заглянул коту в широко расставленные круглые глазки и тихо сказал: «Пойдём же, я знаю хорошее место, там не будет вонять, и спать тебе там будет удобно. Я потом уйду, но обещаю, что приду завтра». Кот потихоньку выбрался вслед за ним, и на свету мальчик получше рассмотрел своего нового друга. Большая круглая голова, два здоровенных уха, маленькие тёмные глазки, носа – почти нет, одни дырочки, зато есть огромная, от уха до уха, пасть, причём мальчик мог бы поклясться, что сейчас эта пасть улыбалась, подняв уголки к ушам. Тельце было худым, пёстрый жёлто-коричневый мех свалялся, одна из задних лап явно поранена, но хвост распушился и гордо торчал кверху. Головой кот достал Энакину до колена. «Наверное, это ещё не взрослый кот, котёнок, тот забрак увёз его с Лотала и хотел продать, но кот притворился, что сдох, а теперь этот кот мой».
Кот позволил подойти, погладить себя, поднять и завернуть в тряпку. Энакин решил отнести кота на свалку металлолома, там можно сделать коту убежище, а сам он на свалке бывает каждый день. «Домой я тебя не могу взять, хозяин быстро прознает и отберёт тебя, кот. Я буду тебя навещать». Кот по дороге сидел спокойно и тихо мурчал.
Всё прошло гладко, кот устроился в отрезке старой трубы, потоптался по тряпке, одобряя новый дом, и вышел к Энакину. И вот они снова сидят рядом, кот тихо мурлыкает в унисон с сердцем мальчика, и снова река разноцветных светящихся нитей несёт их в лотальские степи, под ласковое нежаркое солнце.
Прошло всего несколько минут, но Энакин как будто проспал ночь в мягкой тёплой постели, и есть совсем не хотелось. Пора было возвращаться. Сегодня день был удачным, но завтра может не повезти. Хозяина лучше лишний раз не злить.
«Ладно, кот, я обязательно приду, как смогу. Вот здесь немного молока и вода, и полоска мяса, тебе на пару дней хватит».
Мальчик ушёл, а кот вернулся в своё убежище, зевнул, свернулся и уснул. В конце концов он же кот, хоть и лотальский, и подолгу спать в тёплом месте – одна из его главных задач.
***
Так прошло двадцать стандартных суток. Энакин спешил к коту, как только выпадала свободная минута, но однажды он не смог вырваться к другу целых пять дней. Спал Энакин беспокойно, особенно в последнюю ночь, часто просыпался и боялся, что с его новым другом случилась беда.
Как оказалось, боялся не напрасно.
Энакин бежал так быстро, как только мог, влетел на свалку, остановился у входа в закуток, и тут оказалось, что всё очень плохо: труба валяется в стороне, тряпки, на которых кот спал, раскиданы, а кота за загривок и основание хвоста крепко держит тот самый забрак.
«Надо же, живой оказался! Так-так, лотальский особенный котик, ты здесь, на Татуине, не водишься. А я-то спьяну и не понял, кого мне в карман друганы на Лотале запихали, да ещё приговаривали, что навар вместе пропьём. Я из них самый бухой был, не сообразил, что ты хороших монет стоишь». Забрак встряхнул кота, тот попытался молча вырваться, но не вышло.
«Отдай его, он мой! Ты его выбросил, я подобрал, он живой оказался, и теперь он мой!»
«Слушай, парень, я коммерсант честный, дам за него пару монет, да не вонючих кредиток, а настоящих, ваших хаттских, за то, что кота кормил-поил. Тебе хватит надолго. А котика я приберу и продам».
«Нет, он мой и он не продаётся!»
Энакин попробовал толкнуть забрака с разбега, но тот небрежно отпихнул мальчика, вроде не сильно, но Энакин отлетел на пару метров и проехался по пермакриту ладонями и коленями. Для этого забраку пришлось освободить одну руку, и кот успел извернуться и хорошо полоснуть когтями коричневое запястье.
Забрак рыкнул: «Тварь, да я тебя сейчас!». И на глазах мальчика свернул коту шею и швырнул обмякшее тельце в Энакина. «Вот теперь он точно твой, ты, мелкий крысёныш!»
Энакин медленно закрыл глаза, открыл, но почти ничего не увидел –показалось, что настала ночь, но темнота была не чёрной, а красной, и услышал, как бы со стороны, свой спокойный, внезапно погрубевший голос: «Теперь я убью тебя».
Забрак спокойно ждал, когда мальчик накинется на него, будет молотить кулачками и приготовился схватить того за шкирку и дать хорошего пинка, чтобы знал, как злить Нотара Дорсса, но мальчишка стоял неподвижно, да ещё и глаза закрыл. Когда же он открыл их, забрак похолодел – светлые глаза почернели, превратились в колодцы, наполненные тьмой, а мальчишка медленно, глухим, низким, почти взрослым голосом спокойно сказал: «Я убью тебя». Поднял руки и толкнул, не его, Нотара – воздух, но забрак почувствовал удар, как будто в него спидер затормозил или грязерог боднул, почувствовал, что летит, и приземлился на острые края в куче металлолома. И больше не шевелился.
Всё закончилось за пару секунд. Энакин упал на колени и скрючился от внезапной боли в груди. Боль, правда, прошла быстро, но вставать не хотелось, хотелось лечь, свернуться, натянуть на голову первое, что попадётся, и спать. Но спать было нельзя, надо убираться отсюда, и поскорее. Энакин встал, бережно и нежно поднял то, что осталось от кота, положил на тряпку и плотно завернул. Он займётся им позже. А теперь надо разобраться до конца с забраком. Забрак не шевелился, и Энакин не знал, жив ли он или тот толчок убил его, или его прикончил металлический мусор. Мальчик потыкал забрака в бок металлическим прутом, потом подошёл поближе и, наконец, решился обыскать. На его счастье, в одном из карманов нашлась фляга из скорлупы какого-то ореха, во фляге булькало что-то алкогольное, и Энакин вылил это на забрака, бросил флягу и ушёл, чтобы похоронить и оплакать своего друга. Он не взял у забрака ничего, хотя мог бы. Пусть думают, что мужик напился и сам свалился в кучу лома.
На заднем дворе своего дома, как раз в том углу, где были припрятаны запчасти для будущего маминого помощника, Энакин выкопал ямку, опустил туда свёрток, засыпал его песком и заплакал от горя, злости и отчаяния. Потом хлюпнул носом, зло смахнул слёзы. Не надо попусту тратить воду в пустынном мире. Своего маленького друга он будет помнить всегда. Забрака же было не жаль, гад получил по заслугам. Если выживет, запомнит Татуин навсегда. Если нет – Энакин плакать по нему не станет.
Капелька Света осветила маленькую душу. Туда же проскользнула клякса Тьмы. Первые, но не последние. Сколько их будет? Что победит в его душе? Пока мы этого не знаем. Всегда в движении будущее.
@темы: Чтиво., Фанфики., Звёздные войны, или никогда не поздно упороться...